«Люба — кассирша» как зеркало русской алии?
Израильский юмор о евреях русской алии. Стереотип восприятия 
«русских» евреев в массовом сознании израильтян

Марьян Беленький
Новости Иерусалима
01 марта 2004

Задолго до образования государства Израиль среди населения страны сложились так наз. «стигмы» — устойчивые стереотипы восприятия представителей различных этнических общин выходцев из разных стран. Тысячи анекдотов, эстрадных фельетонов посвящены тупости «курдов», наивности «йеменитов», «польским» холодным женщинам, жадным «персам», неопрятным «грузинам», «румынам»- ворам и т. д. Историкам и социологам еще предстоит исследовать причины зарождения этнических стереотипов, которые нередко имеют мало общего с оригиналом.

Этнический стереотип сводит национальную характеристику к какому-то одному качеству, которое и варьируется до бесконечности. Израильские «стигмы» носят нередко жестокий, несправедливый и обидный, а то и откровенно расистский характер, тем не менее, обижаться на этнические анекдоты и шутки, требовать запретов, жаловаться в полицию в этих случаях Израиле не принято. Считается, что в демократической стране подшучивают в равной степени над всеми:

- Почему в Марокко чисто на улицах?
- Весь мусор в Израиль увезли.

Из кулинарной книги для марокканок:
«Прежде всего – успокойтесь».

Из кулинарной книги для «румынок»:
«Украдите два яйца, пачку муки, стакан сахару».

«Поляку» удалили половину мозга.
- Как дела? — спрашивают его после операции.
- Беседер, — отвечает он с марокканским акцентом.

«Парси» говорит сыну:
- Если ты будешь хорошо себя вести, я возьму тебя в кафе, посмотришь, как едят мороженое.

- Скажите, это партия КАХ? Что нужно, чтобы вступить в вашу партию?
- Ну, это просто. Надо убить 6 арабов и кота.
- А кота за что?
- Поздравляю, вы приняты.

- Чем отличается русская женщина от ее матери?
- Мать на шекель дешевле.
(Служба анекдотов компании «Пелефон», 2003)

- Чем отличается русская женщина от фалафеля?
- Фалафель на шекель дороже и его нельзя повторно использовать.

Грузинка говорит дочери: «Помнишь, ты в прошлом году засунула себе тампон. Так можешь его вынуть».

«Русский» купил мезузу, а вложенную в нее карточку с молитвой (клаф) выбросил.
- Зачем ты выбросил клаф? – спрашивает его жена.
- Мне не нужна инструкция, чтобы прибить два гвоздя.

- Что нужно бросить арабу, который тонет в море?
- Жену и детей.

Впрочем, издевательские анекдоты существуют не только о представителях отдельных этнических общин. В иерархии глупости израильских анекдотов одно из последних мест занимают депутаты Кнесета – где -то между марокканцами и курдами:

- Почему в Кнесете 120 депутатов?
- IQ обыкновенного человека равен 120. IQ депутата кнесета – 1. Поэтому 120 депутатов и составят нормальный интеллект.
(Записано из уст ДК Номи Блюменталь ).

Встретились в лесу в безлунную ночь удав и заяц и стали друг друга ощупывать:
- Так, — говорит удав, — теплый, пушистый, длинные уши. Все ясно – ты заяц. - Так, — говорит заяц, — маленькая голова, скользкий, противный, гнешься во все стороны . Все ясно – ты – депутат Кнессета.

Еще не было в стране ни одного суда по делу о пропаганде национальной розни за рассказывание этнических анекдотов или за исполнение скетчей подобного рода.

В последние годы израильским деятелям искусства удается создать этнические образы, лишенные обидных и несправедливых черт. Тут нужно, разумеется, вспомнить, прежде всего, образ Жожо Халастра – марокканца в исполнении актера Цвики Адара (1994, программа «Комеди стор»).
Жожо, в рубашке тигровой расцветки, с массивной золотой цепью на волосатой груди, держащий сигарету между мизинцем и безымянным, говорящий с марокканским акцентом и постоянно клянущийся мамой, был попаданием настолько точным, что стал человеком года. Самым популярным пуримским костюмом был костюм Жожо, стоивший недешево. Надо сказать, что Жожо соответствовал и массовому восприятию израильтян и новоприбывшими из стран СНГ – подобные карикатуры на израильтян тогда в изобилии появлялись на страницах «Новостей недели». Популярность Жожо объясняется еще и тем, что Жожо был добрым шаржем, а не злобной расисткой карикатурой.

Традиции изображения «русских» на израильской эстраде довольно давние. Образы выходцев из России фигурировали еще в первом спектакле театра «Кумкум» (1935), основанном Авигдором Амеири . Фигурируют «русские» и в скетчах знаменитого эстрадного трио комиков «Ха-Гашаш ха-хивер», немало «русских» персонажей было в сатирических программах «Зеу зе».

«Русские» в израильском фольклоре и на эстраде тоже получили свою стигму. Не смакуя подробностей, можно сказать, что в массовой психологии израильтянина «русские» образы крайне негативны. Достаточно привести один пример – Дуду Топаз в программе «Плитат а пе» (1990) изображает монолог репатрианта из СССР, который очень хорошо устроился в Израиле, открыл свое дело и очень доволен. Дело это – фабрика по производству фальшивых долларов. Тот же Дуду Топаз играет «русского», пришедшего давать показания в суде.

- Вы можете дать показания? — спрашивают его.
- Я репатриант из России. Я приехал не для того, чтобы давать, а для того чтобы брать. Аплодисменты.

Таких примеров можно приводить множество, но вряд ли это послужит консолидации нации на современном нелегком этапе.

Сегодня образом N1 в этом жанре, безусловно, является образ репатриантки из России — Любы — кассирши из супера в исполнении актера Таля Фридмана . Этот «ударный» образ появляется в самом конце программы «Эрец неэдерет», идущей каждую пятницу в 21.00. по 22 каналу.

Таль Фридман работает на эстраде более 20 лет. Его постоянным партнером в течение многих лет был не менее талантливый актер Моше Ферстер . «Люба» получила огромную популярность, как среди коренных израильтян, так и среди «русских». Люба – женщина простая, замученная тяготами абсорбции, но никогда не теряющая собственного достоинства. Таких «Люб» каждый из нас видит ежедневно во множестве. Образ Любы, в отличие от стереотипа немалого числа бытующих в Израиле еще с 70-х годов анекдотов «о русских», в принципе доброжелательный. Любе в качестве кассирши супера приходится терпеть капризы массы покупателей, улаживать уйму постоянно возникающих конфликтов, при этом она еще успевает постоянно жаловаться на жизнь: «каше каше Люба эйн сафа эйн авода».

Люба, кстати, кокетничает – работа у нее как раз есть и объясниться на иврите кое-как может.
(Интересно, что в постсоветской эстраде до сих пор популярен образ хама –продавца. В западной, в частности, израильской эстраде ситуация обратная – здесь в скетчах фигурирует обслуживающий персонал, вынужденный терпеливо и безропотно сносить придирки и капризы покупателей).

Словечки и выражения «Любы», (как и много лет назад фразы из скетчей всенародно любимого трио «Ха Гашаш Ха хивер») немедленно уходят в народ. Правда, чисто технически актер недотягивает – акцент и восходящая интонация Любы никак не соответствуют русскому, да и ошибки в иврите Люба делает нетипичные для русскоязычных.

Популярность образа Любы- кассирши среди израильтян достигла таких масштабов, что журналист «Маарив» Арэль Сегаль предложил Шимону Пересу ввести Любу в руководство партии.

«Люба, — пишет журналист, — лучше подходит для этой роли, чем Вики Кнафо, которой Перец уже сделал аналогичное предложение. Люба, по крайней мере, работает, и тем лучше соответствует членству в Рабочей партии, чем безработная Вики».

Другой журналист той же газеты – Арик Мильман — сумел разыскать живого прототипа Любы. Оказывается, это женщина, которая убирает квартиру ведущего программы Эяля Кициса , который признался журналисту, что испытывает самые дружеские чувства к своей уборщице и очень ее ценит и уважает.

То, что для израильского ТВ в качестве типичного «русского» образа была выбрана кассирша из супера, а не ученый, художник, инженер, писатель — свидетельствует о том, что устаревший стереотип восприятия «русских» прочен не только среди плебса, но и в сознании представителей творческого истеблишмента страны.
Некоторые «русские» зрители видят в Любе злую, издевательскую карикатуру. Их раздражает бесконечное цитирование израильтянами любиных выражений типа «беседер».
Тем не менее, на фоне всего вышесказанного о жестокости этнических стереотипов, Люба не представляется «антирусской, антиолимовской карикатурой». Да и сами создатели программы признают, что у них и не было изначально никакого желания выставлять Любу, а следовательно, и «русских», в негативном свете.

Было бы логично допустить, что для создания «русского» образа создатели программы обратились бы к «русским» авторам, режиссерам, актерам. Вполне возможно, что израильтяне не подозревают о существовании таковых в Израиле или не сочли нужным делиться телевизионным пирогом с чужаками.

На мой взгляд, создателям программы вкус отказывает не в образе Любы, а, скажем, в неумной и непохожей пародии на Президента страны. Выставление Президента идиотом оскорбляет всех нас, поскольку это наш Президент. Злая и несправедливая карикатура на еврейских поселенцев – людей, которые собственной жизнью осуществляют свои идеалы, также вызывает у меня активное неприятие.

Люба – первый серийный русский образ на израильском ТВ, поэтому недостатки этого образа простительны. Популярность образа, на мой взгляд, объясняется не столько его типичностью, сколько совпадением его с представлением о «русских» в массовом сознании израильтян.

Я, как и многие русские израильтяне, не считаю Любу – кассиршу, плохо владеющую ивритом, типичным представителем нашей алии. Любой из читателей этой заметки может назвать немало «русских» израильтян, значительно более интегрированных в израильское общество, да и на иврите говорящих лучше и красивее многих «коренных». Среди последних могу назвать, к примеру, Юлия Эйдельштейна . Вот кто, на мой взгляд – типичный представитель нашей алии, а не Люба-кассирша.

обсудить на форуме: Учимся политкорректности. У израильтян